Авария
Во время спуска от корабля, на котором находился Борис Валентинович, должны были отделиться бытовой, приборный отсеки, солнечные батареи и двигательная установка, но по какой-то причине отделился только бытовой отсек. При этом система получила сигнал о том, что все прошло успешно. Борис Валентинович чувствовал, как огромный корабль кувырком летел к Земле. Как только машина добралась до плотных слоев атмосферы, прогремел взрыв. В результате приборный отсек, солнечные батареи, двигательная установка отделились, и спускаемый аппарат направился к Земле. В задымленной кабине космонавт не знал, что произойдет в ближайшую секунду. Однако в десяти километрах от Земли раскрылся парашют капсулы.
При приземлении удар был настолько сильным, что Борис Валентинович получил серьезную травму - перелом корней зубов верхней челюсти. Однако в госпиталь он не попал.
- Боль была ужасная, я не мог есть. Но предстояла торжественная встреча с руководством, и нужно было улыбаться, рассказывать о полете, - вспоминает Борис Волынов.
Пугающая тишина
Юлия Пашенцева, «АиФ-Кузбасс»: Травма и экстремальная ситуация в космосе не испугали вас настолько, чтобы вы отказались вновь отправиться в полет?
Борис Волынов: Если есть желание, то можно всего добиться. А желание еще раз слетать в космос было. Я мог своими глазами увидеть то, что большинство людей на планете никогда не увидят. Например, грозу с обратной стороны облаков. Иногда грозовая молния достигала размеров Московской области. Или «мертвые» города, где нет ни одного зеленого росточка, стоят дома, а вокруг - ничего живого.
- Аварийное приземление - единственное происшествие, которое произошло с вами в космосе?
- Аварийное приземление - единственное происшествие, которое произошло с вами в космосе?
- В 1976 году на корабле «Союз-21» мы должны были пробыть с Виталием Жолобовым около 50 суток. Но уже в конце экспедиции на корабле неожиданно выключился свет. Вестибулярный аппарат в космосе не функционирует, поэтому мы не понимали, где пол, а где потолок. Причины произошедшего были неизвестны. Возможно, метеоритом пробило корпус корабля, и вот-вот могла начаться разгерметизация. Что делать? Либо уходить в транспортный отсек, либо выяснять причины случившегося. Мы остановились на втором варианте. Хорошо знали расположение приборов, поэтому добрались до кнопки, выключили сирену. И наступила жуткая, пугающая тишина. В течение двух часов мы устраняли неполадки. Но после этого случая Виталя не смог спать, он испытал жуткий стресс. Земля попросила нас «сбросить» информацию о его здоровье. После того как они посмотрели на показатели, дали команду на посадку.
Родной «Байкал»
- Детство вы провели в Прокопьевске. Какие у вас остались воспоминания?
- Я всю жизнь проучился и проработал в мужском коллективе: школа в Прокопьевске была исключительно мужская, и в авиации большинство мужчин. Что запомнилось? На улице мороз -45°С, шахта дает пять гудков. Значит, детям в школу идти опасно. Родители на работе, поэтому забираешься под одеяло и еще часок спишь. А потом одеваешься, обуваешь валенки, накручиваешь на них коньки - и на стадион. Консервная банка вместо шайбы, и до темноты гоняли в хоккей!
- А своей родиной вы считаете Иркутск?
- Да, в Иркутске я родился, там мои корни. И свой космический позывной также связан с тем местом, где я родился, - «Байкал». Он останется со мной до конца моей жизни.
- Сегодня вы живете в Звездном городке, и когда-то вашим соседом был Юрий Гагарин. Ходили друг к другу в гости?
- Мы сейчас соседи с супругой Юры - Валентиной Ивановной. Иногда к ней приходят журналисты, просят рассказать о своем муже, но она отказывается. Я предлагал Валентине побыть с ней в момент разговора, чтобы ей было полегче, но она не соглашается. Мне кажется, что она до сих пор не может смириться со смертью Юры.
Когда мы получили квартиры, наши балконы с Юрой были рядом, и мы прямо через них ходили друг к другу в гости. Хотели спилить решетки, чтобы не мешали. Но Юра погиб...
Жена космонавта
Тамара Волынова: Не было ни одной командировки, из которой Юра бы не привез нашим детям подарки. Дочери Татьяне привез из Болгарии красивейшую куклу в национальном наряде. А еще он как-то подарил бабушкам-соседкам плоский японский телевизор, который также привез из командировки в Японию. А в 60-х годах такой телевизор был, конечно, в диковинку! Добрый Юра был человек и очень отзывчивый.
- Тамара Федоровна, еда в космосе наверняка однообразная. Что вы готовили для своего мужа, когда он возвращался из неземных командировок?
- Пельмени! Борис Валентинович их очень любит. У него день рождения 18 декабря, и мы всей компанией друзей (на сам праздник собирался весь отряд космонавтов - человек 40. - Прим. авт.) за две недели до празднования начинали их лепить. Морозили на балконе. А был один год, когда в декабре неожиданно очень потеплело, и пельмени начали таять. Мы тогда по всем соседским холодильникам их разнесли. Наступает день рождения, все приходят в гости и вместе с подарками несут пакет пельменей!
А еще я каждое воскресенье вставала пораньше, пока все спят, заводила тесто и стряпала беляши. На них приходили друзья Бориса Валентиновича. И ему это очень не нравилось. Он сделал замечание, и они ходить перестали. И тогда я набирала беляши в пакет и на веревочке с балкона их спускала!
Несколько лет назад Марс Рафиков написал мне последнее письмо, которое заканчивалось словами: «Тамара, я очень плохо себя чувствую, и до твоих беляшей мне, дорогая, теперь уже не дотянуться». И примерно через месяц после этого его не стало.
- Были моменты, когда Борис Валентинович был в космосе, а вам его особенно не хватало?
- Его не хватало и тогда, когда он не находился в космосе. Был такой период, когда его дома не было ни днем, ни ночью. Они были одержимы своей работой. И эта одержимость исходила от Сергея Павловича Королева. Он их ласково называл «мои орелики».
