В кругу семьи
| |
| Из жизни первых нефтяников | |
Сколько полезной информации скрывается порой за сухими цифрами отчетности! Взять хотя бы полуистертый желтый листок, чудом дошедший до нас из прошлого.
 На нем написано: «Структура Мухановского нефтепромысла на 1.VIII.1949г.». Для тех, кто интересуется историей родного края, в нем есть очень интересные сведения. Всего по промыслу числилось тогда 160 человек. В «аппарате конторы» — 12, в бригаде по добыче нефти — 25, по 15 рабочих в двух котельных и на дизельной электростанции,13 — в подземном ремонте, 6 — в цехе пластового давления. В графе «транспорт» — 2 водителя.
Еще одна интересная деталь: к небольшому складу было приписано сразу 7 человек: 1 ИТР (судя по всему, заведующий), а 6 — сторожа. Какой напрашивается вывод? Народное добро охраняли надежно и денег на это не жалели.
А хотите знать, сколько получали первые нефтедобытчики за свой труд? В том же документе приведены и оклады работников. Заведующий промыслом получал 1700 руб., старший механик — 1100, старший бухгалтер — 880, техник-геолог — 690, кассир — 450. И что же можно было купить на эти деньги? Давайте посчитаем: корова стоила 1300-1400 руб., овца — 180. За достоверность цен на другие товары наши старожилы поручиться не смогли: слишком много было на их памяти реформ. Зато хорошо помнят другое. Затемно, ранним утром уже тянулись к промыслу то по снежной целине, то по зеленому полю цепочки поселенцев из Алтуховки, Черновки, Тимашева. Семь-восемь километров и за расстояние не считали. Люди уходили на весь день, неся в узелках скромный продуктовый паек, а возвращались домой опять в темноте.
Никаких культбудок не было и в помине. В любую погоду промысловики работали под открытым небом. И не дай Бог кому уйти с работы пораньше или опоздать, или что-то недоделать. Времена были суровые: за допущенный брак лишали зарплаты, за воровство или невыход в смену могли дать тюремный срок.
В первые послевоенные годы главной бедой был голод. Недоедали все: и дети, и взрослые. Как-то раз, ближе к весне, поселенцы послали по окрестным селам нескольких человек: «Хоть что-нибудь принесите». Весь день ездили, вернулись вечером хмурые, усталые. Вся добыча составила три ведра картошки. Учитывая членов семьи, не хватало даже по одной картофелине на человека.
Помыкавшись так первую зиму, весной поселенцы стали сажать огороды, заводить коз, чтобы обеспечить ребятню молоком. Но это начинание чуть не обернулось бедой для прораба САПОЖКОВА. Где было людям взять денег на эту покупку? Ну и пошли они к прорабу, который представлял для них какую-никакую, а власть.
Тот прикинул и решил: «Дадим рабочим усиленный аванс. Глядишь, так они и выйдут из положения». И впрямь! Получили люди деньги, купили коз. В поселке праздник, поселенцы радуются, что все так хорошо устроилось. А прораба вызвали в трест, в спецотдел. Двери таких страшных кабинетов обычно старались обходить за версту. Туда еще никого не приглашали, чтобы погладить по головке. Но делать было нечего, и Сапожков поехал, предстал перед грозным человеком в форме.
– Да как ты мог? Как посмел оплатить невыполненную работу?
– Но я же не себе эти деньги присвоил. Людям детей кормить надо. Так что моя совесть чиста.
– А если завтра твои люди разбегутся? Кто отвечать будет?
– Я своих людей знаю. Хоть кнутом их бейте, никто с работы не уйдет.
Поверили тогда прорабу, отпустили с миром. А в худшем случае это происшествие могло стоить ему нескольких лагерных лет.
Да, тяжелое было время. Но даже тогда народ активно подписывался на государственные займы. Не всегда это происходило добровольно, но все-таки дух патриотизма был очень высок. Люди сами жили впроголодь, но, чтобы поднять страну из разрухи, отдавали порой последние копейки из семейного кошелька.
И что вы думаете? Сапожков и здесь чуть не попал под статью. Однажды он вез облигации из Похвистнева: велено было раздать их поселенцам. Ехал не один, а вместе с бригадой. В зеленом солдатском вещмешке носил с собой все документы, т.к. хранить их было негде. А сейчас к ним добавились и облигации.
До поезда еще оставалось время, и Сапожков с товарищами зашли в буфет перекусить. Сели за стол, сделали заказ. Прораб сунул свой мешок под стол и принялся за еду. А когда поел, протянул руку... И – о ужас!– ничего не нащупал. Мешок как в воду канул, а вместе с ним и облигации на крупную сумму.
Мужики сообразили, что вор уйти не успел, и стали действовать. Одни поспешили к выходу, чтобы никого не выпускать, а другие принялись всех обыскивать.
Пассажиры, со времен войны привычные к таким досмотрам, не сопротивлялись. Они послушно выворачивали карманы, раскрывали тощие сумки и торбы. Всех проверили, и ничего не нашли. И тут кого-то осенило: а кухню-то забыли.
Метнулся туда Сапожков и в дальнем углу заметил свою пропажу. Хвать ее за лямки – и к своим ребятам. А те уже с милицией объясняются.
– Э, нет, – пронеслось в голове. – Протоколы ваши мне подписывать некогда. С минуты на минуту поезд подойдет. Главное, мешок нашелся. И он моим узлом завязан. Значит, покопаться в нем никто не успел. А стянул его не иначе как тот шустрый официант, который заказ принимал. Ну да ладно, Бог ему судья.
Вот так что еще один тюремный срок пронесся мимо Сапожкова. Иногда судьба хранит хороших людей.
| |
Рейтинг: 20 | С.Углева 28.04.2017 |
суббота, 29 апреля 2017 г.
Из жизни первых нефтяников
