Восточным властителям гаремы русских помещиков даже не снились.
Незаметно и без праздников прошла дата, о которой мы помним со школьной скамьи, - 155-я годовщина отмены крепостного права в России. О том, что оно было, знают все, но мало кто представляет, как именно выглядело это явление. Рассказывать об этом не принято - картина получается непривлекательная и непатриотичная. Одни сограждане продавали других на рынках, словно скот, а еще истязали, грабили и насиловали в то самое время, когда в Европе, на которую мы пытались ориентироваться, развивались демократия и цивилизация. Правда о событиях не такого далекого прошлого может шокировать любого. В дворянских гнездах, ныне ставших музеями, были гаремы, до которых далеко деспотам Востока: те не насиловали малолетних и не продавали в рабство своих детей. А у современников Пушкина это считалось делом обычным и совершенно естественным.
Раба - должна!
Нельзя сказать, чтобы падение крепостничества прошло совсем уж незаметно. Видный патриот и культурный деятель Никита Михалков заявил, что "крепостное право - это самое хорошее и светлое, это мудрость народа и патриотизм".
- Именно из-за таких людей история у нас стала орудием пропаганды, - считает историк Игорь Марков.- 19 февраля (3 марта по ст. стилю) можно отмечать точно так же, как 9 мая, - это настоящий повод для гордости. В других странах падение рабства сопровождалось расколом общества и гражданской войной. Мы же прошли через него мирно.
В окончательном виде крепостное право сложилось при Петре I и Екатерине II. И вовсе не от желания поработить свой народ. Правители хотели ввести систему сбора налогов со всего населения. Крестьян прикрепили к земле, землю - к помещикам, а их обязали платить налоги по количеству отнесенных к их имениям душ. А души стали собственностью помещиков. Их продажа в стране с официальной православной религией выглядела странно. Оправдать это пытались еще в XVIII веке: дескать, продается и покупается не человек и его бессмертная христианская душа, а обязанность служить господину. На деле же людей продавали как с землей, так и без, семьями и поштучно, и совсем недорого. Ребенок женского пола стоил чуть дороже свиньи, но дешевле лошади. Почему для примера больше всего подходит продажа несовершеннолетней девочки, становится ясно после беглого знакомства с бытом помещиков первой половины XIX века. Пушкинская романтика, балы и дуэли - красивая обертка, под которой скрыта мерзость, от которой волосы встают дыбом.
Обязательная примета быта благородной усадьбы того времени не только псовая охота, но и гарем из крепостных девок. О том, как именно это выглядело, можно судить из официальных документов. В вопиющих случаях секс-террор дворянства расследовали правоохранительные органы. Так, герой войны 1812 года генерал Лев Измайлов попался на том, что массово не допускал своих крестьян к исповеди. Как оказалось, ему было что скрывать: в своем имении Измайлов имел гарем из 30 наложниц, который постоянно обновлялся. Набирали туда девочек 10–12 лет. Отдельно в вину генералу поставили то, что в их числе оказалась его незаконнорожденная дочь, которую он также растлил.
Маркиз де Сад - дитя по сравнению с дворянином Виктором Страшинским. В общей сложности его обвинили в изнасиловании более 500 крестьянок. В деревнях маньяка следователи не встретили вообще ни одной женщины, над которой бы он не надругался. Отставной офицер не пытался скрываться: "Коли раба - должна!" - заявлял он несчастным, снимая штаны.
Отец крестьян
Тогда же чиновник А.П. Заблоцкий-Десятовский составил подробный отчет о положении крепостных крестьян. "Вообще, отмечено там, предосудительные связи помещиков со своими крестьянками вовсе не редкость, сущность всех этих дел одинакова: разврат, соединенный с большим или меньшим насилием. Иной помещик заставляет удовлетворять свои скотские побуждения просто силой власти и, не предвидя предела, доходит до неистовства, насилуя малолетних детей... другой приезжает в деревню временно повеселиться с приятелями и предварительно поит крестьянок и потом заставляет удовлетворять и собственные скотские страсти, и своих приятелей..."
Помещики, жившие в столице или за границей, отправлялись в имения, как ныне говорят, в секс-тур. В день приезда управляющий должен был предоставить хозяину полный список всех подросших за время отсутствия господина крестьянских девушек, и тот забирал каждую из них к себе на несколько дней. Когда список истощался, барин уезжал в другие деревни. Подобным образом себя вели не единичные опустившиеся маргиналы, а едва ли не все душевладельцы, в том числе известные исторические личности.
О государственном канцлере князе А.А. Безбородко современники открыто говорили, что светского общества он чуждается потому, что его "подлинный роман" - гарем, изобилующий постоянно обновляемыми девушками (для них тогда появился термин "серальки"). Трех таких дам поштучно выкупил в Подольской губернии и привез в Петербург декабрист Ю.Ю. Горский. От побоев и плохого обхождения девицы сбежали от борца за народное счастье и через полицию обратились к тогдашнему питерскому градоначальнику графу Милорадовичу. Тот учинил официальное разбирательство и, быть может, именно потому был убит на Сенатской площади выстрелом заговорщика в декабре 1825 года.
Крепостных в "сералек" превращали не только для удовольствия, но и на продажу. Француз Шарль Масон в своих воспоминаниях о России пишет: "У одной петербургской вдовы, госпожи Поздняковой, недалеко от столицы было имение с большим количеством душ. Ежегодно по ее приказанию оттуда доставлялись самые красивые и стройные девочки 10–12 лет. Они воспитывались в ее доме, а в 15 лет она их продавала и брала до 500 рублей за штуку".
Благородные дворяне, не смущаясь, продавали и своих незаконнорожденных детей. В тех же источниках до нас дошел рассказ о гвардейском офицере, промотавшем все состояние кроме единственной деревеньки. Первым делом дворянин продал всех мужчин, а затем переехал в деревню жить. Друзьям он честно заявил: "Там остались только женщины да хорошенькие девки. Мне только 25, я очень крепок, еду туда как в гарем и займусь заселением земли своей. Через каких-нибудь десять лет я буду подлинным отцом нескольких сот своих крепостных, а через 15 пущу их на продажу. Никакое коннозаводство не даст такой точной и верной прибыли!"
Театр-гарем
Как об особом явлении, свидетельстве высокой духовности дворянства, историки рассказывают о домашних театрах того времени. Под изящной оберткой и тут скрывалось нелицеприятное. Шарманщики XIX века кнутами и палками заставляли собак плясать. Благородные дворяне делали то же с людьми. Крепостной театр фактически был еще одним гаремом, и не тайным, а публичным - предметом гордости владельца, актрисами которого хозяин угощал друзей.
Сохранились воспоминания о смелых даже по нынешним временам представлениях, показанных на частных подмостках. В книге "Живое слово о неживых" И.А. Арсеньев пишет о московском театре князя Юсупова и его балетной труппе. "Великим постом, когда прекращались представления в императорских театрах, Юсупов приглашал к себе закадычных друзей и приятелей на представления своего крепостного кордебалета. Танцовщицы, когда Юсупов давал знак, спускали свои костюмы и являлись зрителям в природном виде, что приводило в восторг стариков - любителей изящного".
Такое циничное насилие над своим народом, которое не снилось никаким завоевателям, продолжалось не одно и не два десятилетия. Подобный расклад заставляет иначе взглянуть на пожары в дворянских гнездах в 1917 году и последующее уничтожение класса кровопийц и насильников. Тем, кто претендует на дворянские звания в современной России, стоит вспомнить, с какими традициями они пытаются связать жизнь. А день падения рабства на Руси действительно достоин стать всенародным праздником.http://www.s-info.ru/
